Витя в скафандре отделился от корабля. Включив ракеты - рули и двигатели,
он подплывает к капсуле Федьки.
Федьке не хватает кислорода, он задыхается, с него течёт пот…
А плазменная фиолетовая масса уже совсем близко от маленьких фигурок
космонавтов.
- Через минуту выброс будет здесь, - говорит Мишка, глядя на экраны
пульта управления.
Витя подталкивает капсулу перед собой, направляет её к люку звездолёта.
Водородный выброс уже совсем рядом.
Но Витя успел втолкнуть капсулу в люк звездолёта и сам скрылся в нём.
Люк захлопнулся, и тут же корабль охватило раскалённое месиво…
Звездолёт вздрогнул, но выдержал удар и развернулся, уходя от фиолетовой
массы.
Лоб сидел перед закрытым люком с надписью "К.О."
- Написано - К.О… - слабым голосом сказал Лоб. - Я думал - К.О. -
комната отдыха, а К.О. - камера очистки…
- КаО, КаО… - не выдержал Пашка. - Какой осёл! - вот что такое - КаО.
На Земле, в Центре Управления полётом Филатов, Огонь-Дугановский
и Курочкин следили за экраном, на котором разворачивались драматические
события со звездолётом.
Охваченная фиолетовым пламенем ЗАРЯ разворачивалась, меняя курс.
Курочкин вскочил из-за пульта.
- Я проявил непозволительное малодушие! Я должен был запретить полёт!
Дети - это дети! Они остаются детьми, даже если на них надевают космические
скафандры.
- Ну что ты говоришь, Шурик, - улыбнулся Огонь-Дугановский. - Эти
дети на твоих глазах только что проявили поразительное мужество, находчивость…
Не всякие взрослые сумели бы так действовать в столь неожиданных обстоятельствах!
- Да, да, всё это так… всё это верно, - задумчиво сказал Филатов.
- Но нам предстоит решить кардинальный вопрос… Я считаю, что пока
не поздно, мы должны прекратить полёт и вернуть экспедицию на Землю.
- То есть, как вернуть? - удивился Курочкин.
- Почему… вернуть? - возмутился Огонь-Дугановский.
- Потому что появление Лобанова едва не привело их к гибели… И я считаю,
пока не поздно…
- Поздно? - послышался голос И.О.О. за спиной у академиков. - Для
меня этого слова, простите, не существует. Если вы настаиваете, я
могу вернуть Фёдора Николаевича на Землю, не прекращая полёта…
- То есть, как не прекращая полёта? - удивился Огонь-Дугановский.
"В разведывательной капсуле"? Это очень опасно.
И.О.О. улыбнулся.
- Зачем же в капсуле, - сказал он. - Я располагаю несколько иными
возможностями… средствами, лежащими, так сказать, вне законов физики…
Но прежде чем прибегнуть к этим сильнодействующим средствам… Я полагаю,
будет правильно, если судьбу Лобанова решат сами участники экспедиции…
А участники экспедиции стояли над распростёртым на полу Лбом и решали
его судьбу. Юлька перевязывала обождённую руку Витьке, а Витька по
очереди называл имена членов экипажа.
- Копаныгин, твоё мнение?
Мишка, глядя на Лба, твёрдо сказал:
- Отправить на Землю.
- Козелков!
- Мне жалко разведывательную капсулу, - сказал Павлик. - Но другого
выхода я не вижу.
- Кутейщикова!
- А мне даже капсулу не жалко, - сказала Варя. - С момента его появления
на корабле, мы стали ссориться, мы можем наделать глупости и погубить
всю экспедицию.
- Сорокина!
Юлька замялась.
- Я не знаю, что сделать, - сказала она. - Во всяком случае его надо
сначала вылечить…
Лоб застонал.
Витька обернулся к Кате.
- Я предлагаю, - решительно сказала Катька, - оставить его на корабле.
Все удивлённо посмотрели не неё.
- Ты серьёзно? - спросила Варя.
- Да. Абсолютно серьёзно.
- Ну что ж, - сказал Витька. - По-моему, права Сорокина. Прежде всего
его надо госпитализировать.
В командном отсеке корабля мальчики готовились проводить очередную
коррекцию траектории звездолёта.
Они сидели перед схемой звёздного неба с траекторными линиями и расчётами.
- Внимание! - сказал Павлик. - Земля, вы меня слышите? Вы меня слышите?
Приступаем к коррекции нарушенной траектории полёта.
В геологическом центре возле пульта с минералами и электронным микроскопом
сидят Катя и Юлька. Катька тяжело вздохнула, отодвинувшись от микроскопа,
грустно сказала:
- Он не обращает на меня никакого внимания. Я не
раздумывая согласилась
лететь, а он… Он даже не замечает меня.
Юля старалась успокоить Катьку:
- Мальчики всегда скрывают свои чувства. А Мишка очень скрытный.
- Он сказал, что всё это неправда, - чуть не плача сказала
Катька.
- Мало ли, что он сказал…
И вдруг всегда выдержанная Катька уткнулась в Юлькино плечо.
- Если хочешь знать… так это я написала на камине эту глупость.
Юлька вытаращила глаза:
- Ты?!
- Да, я! А Федька… он видел, как я писала… И не выдал меня.
В медцентре, лежавший на койке Лоб приподнялся и, усевшись, огляделся.
Потом он встал и, потянувшись, сладко зевнул. Оглянувшись и поняв,
что Юльки нету, он на цыпочках подошёл к двери. Дверь автоматически
открылась, и Лоб вышел в коридор.
В длинной больничной рубашке он не торопясь шёл по коридору. Остановившись
возле двери с надписью "До 16 лет не входить" Федька оглянулся
и нажал какую-то кнопку рядом с небольшим табло. Дверь приоткрылась.
Лоб просунул голову, а затем скрылся в широкой щели.
Дверь захлопнулась. Послышалось урчание и скрежет. А на табло, как
на арифмометре, стали появляться и исчезать цифры и слова:
1 год… 2 года… 3 года…
Всё быстрее мелькали надписи. Когда на табло загорелось 14 лет…
… надпись несколько раз вспыхнула, и из-за открывшейся двери в коридор
стремительно вылетел Лоб…
- Подумаешь, секреты… - проворчал он, с размаху влетая в помещение
биоцентра.
Потирая ушибленное колено, он поднялся и оказался перед шкафчиками,
закрытыми жалюзи, под которыми горели разноцветные огоньки.
Лоб перекрыл один из огоньков, сработал фотоэлемент, и через увеличительное
стекло на Лба глянула громадная голова страшного зверя с торчащими
усами и острыми зубами…
… Зверь бросился на Лба.
Лоб попятился и бросился наутёк.
А в это время в шкафчике повернулась линза, это была именно линза,
и из-под неё выскочила маленькая мышка. Но Лоб этого не видел, он
сбил с ног попавшуюся ему в дверях Варю и помчался по коридору.
За ним бежала мышка.
- Пафнутий, - закричала Варя. - Пафнутий! Вернись! - Она побежала
за мышкой.
А Лоб мчался в своей белой рубахе по коридору.
В командирском отсеке заканчивалась коррекция траектории полёта.
- Мы снова достигли расчётной скорости, - сказал Павлик, показывая
на шкалу доплерометра. На нём столбик подошёл к цифре 298600 и остановился
неподвижно.
- Пафнутий! Пафнутий! - кричала Варька.
Лоб ворвался в помещение пульта и с криком:
- Караул! Спасите! - вскочил на пульт и побежал по нему, нажимая ногами
сотни разноцветных кнопок.
Заревела сирена, зазвонили звонки и сотни лампочек тревожно замигали
разноцветными огнями.
Карта звёздного неба погасла.
- Пафнутий! - крикнула Варька, вбегая в помещение пульта, но тут же
осеклась. - Что случилось? - испуганно крикнула она.
Стрелка доплерометра качнулась и медленно двинулась от деления 298600
к яркокрасной цифре 300000. На мгновенье задержалась на ней и пошла
дальше по пустому, не градуированному пространству шкалы.
Витька оторопело смотрел на шкалу.
- Выше скорости света… Невозможно, - шептал он. - Против всех законов
физики.
Тревожно выла сирена, звенели звонки, мигали лампочки.
А на земле, в Центре Управления полётом царила глубокая тишина.
Сергей Сергеевич Филатов внимательно слушал доклад оперативного руководителя.
В 3.30 они приступили к коррекции траектории, и тут же прекратилась
связь. Все наши попытки восстановить её оказались безуспешными.
Филатов задумался:
- Как вы думаете, что произошло? - спросил Сергей Сергеевич.
- Не знаю. Полагаю, что причина чисто внешняя. Может быть чёрная дыра?
- А вы? - Сергей Сергеевич обратился к астрофизику.
- С момента прекращения связи все астрофизические обсерватории ведут
наблюдения за районом А-12-46. Пока ничего утешительного сообщить
не могу.
- Что скажете вы? - обратился он к женщине, внимательно изучавшей
карту звёздного неба.
- В момент обрыва связи корабль находился здесь. - Женщина указкой
показала какую-то точку. - Мы прощупали весь квадрат А-12-46 по всей
возможной трассе корабля. ЗАРЯ исчезла.
- Вы думаете, это… катастрофа?
- Не знаю. Но похоже на чёрную дыру.
Без сознания лежала вся команда "Зари".
Шевельнулся Витька, приоткрыл глаза.
И вдруг ему показалось, что он находится в Музее Космонавтики в Калуге,
а за столом, у доски с его формулами и чертежами сидят учёные.
- Я верю, что если не мы, то вы когда-нибудь научитесь прогрызать
дырки в пространстве, - говорит Филатов.
Он ощупал себя.
- Жив, кажется, - прошептал он и взглянул на табло доплерометра. Стрелка
по-прежнему дрожала за цифрой 300000.
- Двигатели на торможение, - прошептал Витька.
Он с трудом приподнялся, как во сне, шагнул к щиту управления, нажал
на кнопки двигателя. На щите появилась надпись: "Двигатели на
торможении". Стрелка медленно двигалась обратно, пересекла цифру
300000 и застыла у цифры 298600.
Оглянувшись Витька увидел ребят лежащих на полу без сознания. Он нагнулся
над Павликом, похлопал его по щеке. Павлик застонал и открыл глаза.
Приподнялась Юлька.
- Что с нами? - спросила она удивлённо.
Постепенно приходит в себя Катька.
- Это не наше небо! - прошептала она и взглянула на Витьку.
- Где мы? - спросила очнувшаяся Варя.
- Где Солнце и Земля?
- Что же будет с нами?
- Это опять я… я виноват, - сказал приподнявшись Федька Лобанов.
И в эту минуту неожиданно вспыхнул новый экран, и на нём появилось
лицо старика с благородной седой шевелюрой.
- Земля! - радостно закричала Юлька. - Смотрите, какой-то незнакомый
старик!
- Вы не узнаёте меня, друзья? - спросил Старик.
- Вы чем-то похожи на Сергея Сергеевича, - сказал Витя. - Вы его отец?
- Нет, Витя. Это я сам, - усмехнулся старик.
- Что с вами случилось, Сергей Сергеевич? - встревоженно спросил Витька.
- Со мной… ничего особенного. Просто я постарел. С момента последнего
сеанса связи у нас на Земле прошло 27 лет… и естественно… - Филатов
развёл руками. - Годы берут своё. А вот что произошло с вами… мы не
знаем до сих пор. 27 лет учёные ломают голову, но так и не пришли
к решению этой загадки. Одни считают, что вы попали в тахионную спираль,
другие предполагают, что вы оказались в субпространстве… Во всяком
случае пока не было связи вы двигались со скоростью, не предусмотренной
никакими физическими законами…
Витя смотрел на Филатова с чувством невероятного удивления, да и ребята
были просто ошарашены тем, что за какие-то минуты их корабельного
времени, там, на Земле, прошло 27 лет.
- Не будем терять времени, - сказал Филатов, - я уступаю место руководителю
лаборатории сверхдальней связи…
На экране появилась женщина лет сорока, в строгом, но изящном костюме,
с приятным умным лицом.
- Здравствуйте, ребята, - сказала она. - Вы меня, конечно, не узнаёте…
А ведь мы когда-то были знакомы… и с тобой, Витя, и с тобой, Юля…
А с тобой, Кутейщикова, мы сидели на одной парте .
- Милка… - обалдело произнесла Варька.
- Окорокова! - удивился Витя.
- Да, ребята, это я… Ты знаешь, Витя, я до сих пор не могу понять,
почему ты меня не взял… Хоть теперь-то ты понял, как это было жестоко?
- Почему жестоко? - удивился Витя.
- Потому что это я… написала записку… Помнишь?
- Ты? - вырвалось у Вити. - Вы? - поправился он. - Нет, я сверял почерк…
с вашей тетрадкой. Это - не вы.
- Я нарочно писала… левой рукой… чтобы никто не догадался… Вот видишь,
твой полёт так на меня подействовал, что я стала радиоастрономом.
Мне уже сорок лет, у меня трое детей.
На экране появились двое мальчиков и девочка.
- Младшего сына, вот он, я назвала в честь тебя, Витей… А девочку…
На экране возник крупный план девочки, похожей как две капли воды
на Милку, какой она была когда-то давно.
- Её зовут Варей, - продолжала Окорокова.
- Милка, вылитая Милка, - не выдержала Юлька.
Девочка улыбнулась так приветливо, что у Витьки дрогнуло сердце и
он шепнул стоящему рядом Павлику:
- Она. Точно, это она написала записку.
Окорокова неожиданно стала спокойной и строгой.
- Слушайте внимательно. Сотрудникам моей лаборатории удалось расшифровать
сигналы, всё ещё поступающие из района Альфа Кассиопеи. На одной из
планет произошла катастрофа, угрожающая уничтожением цивилизации.
Что-то угрожает мыслящим существам… Вы должны им помочь. Вы слышите
меня?
- Слышим, - тихо сказал Витя.
Изображение на экране погасло.
- Слышите меня? Витя… Витя… - донеслось чуть слышно и голос Окороковой
исчез.
Все молчали, переживая случившееся, думали об оставленных на Земле
близких, о том, что их ждёт впереди.
- Если Милке сейчас уже сорок, то, выходит, когда мы вернёмся, их
всех уже не будет? - огорчённо спросила Юлька.
- Парадокс Эйнштейна, - сказал Мишка. - Это даже первоклассники знают.
И все снова замолчали.
- Ребята, - тихо сказал Лоб, и все обернулись к нему. - Я понимаю…
Честное слово всё понимаю… Отправьте меня на Землю. Я не имею права
лететь с вами…
- Понял, - сердито сказал Мишка.
- Наконец-то! - сказала Варька.
- Теперь поздно, - сказал Павлик. - Никакая капсула не долетит до
Земли.
- Прекрасно он всё это понимает, - сердито сказал Мишка. - Потому
и болтает…
У Федьки задрожали губы.
Он оглядел ребят.
Один за другим, члены экипажа опускали глаза.
И тогда Федька бросился в коридор. Мальчики побежали за ним. Они схватили
его в тот момент, когда Лоб пытался открыть люк камеры очистки.
- Тебе что, жизнь надоела? - закричал Витька.
- Я не хочу мешать вам, не хочу!
- Ты что же… хочешь погибнуть? - спросил Витька.
- Заприте меня куда-нибудь… - сказал Лоб. - И не выпускайте, пока мы
не вернёмся на Землю.
И вдруг Витька улыбнулся.
- А я думаю, ребята, - сказал он, протирая по обыкновению очки, -
что мы не станем его запирать. Я верю, что он сможет стать седьмым
членом нашего экипажа.
- И я верю, - сказала Катька.
- И я, - поддержала её Юлька.
- Согласен, - сказал Павлик.
На губах Федьки появилась слабая улыбка.
В чужом небе, в кромешной тьме космического пространства ЗАРЯ продолжала
свой путь к созвездию Кассиопея.
